— Почему три колеса? — переспрашивает он. — Четвёртое не успела что ли? — дополняет насмешливо.

Мои губы тоже трогает насмешка.

— Одно — это я сама, садовыми ножницами. Ещё два… Он к нам в усадьбу приехал. А там… Близнецы взяли с меня пример. Неудачный, — вздыхаю уже в раскаянии.

— Похоже, Смоленскому можно поставить памятник за терпение, — расценивает по-своему Костя, и тут же переключается на то, с чего начали. — Так что там с моим первым вопросом, малая? Ты так и не ответила.

И не отвечу!

— Наумов, ты меня начинаешь пугать глубиной участия в моей личной жизни! — перевожу тему, округляя глаза в притворном ужасе.

Очередное разглядывание стоянки в поисках машины отчима ничем не помогает, поэтому я хватаюсь за дверную ручку, выбираясь наружу.

— Пошли уже, найдём этот грёбанный пикап.

Костя не отвечает, но оказывается на улице без всяческого промедления. Как и я, некоторое время он изучает окружающее. Само здание, напротив которого мы находимся, вмещает в себя автомойку на несколько постов, шиномонтаж и довольно крупный автосервис. Оценив обстановку, блондин направляется к началу стоянки, где располагается будка охраны. Я иду следом, но слегка отстаю, поэтому не разбираю содержание короткого разговора капитана полиции с невысоким мужчиной в чёрной униформе, по итогу которого последний указывает рукой в направлении автосервиса.

“Неужели?..” — закрадывается переполненное сомнениями.

А вот Наумов хмурится, бросает в мою сторону нечитабельный взгляд, после чего мы оба идём к четвёртому боксу.

— Сколько? — ворчливым тоном озвучивает Костя.

— Сколько — что? — тоже хмурюсь, не понимая о чём речь.

— Сколько раз ты с ним спала? — сухо поясняет собеседник.

Голос звучит сурово. Как если бы я провинилась. Учитывая тот факт, что подобное ощущение меня посещает не впервые от вопросов старшего брата школьной подруги, то и вовсе… паршиво.

— Какая разница, спала я с ним или нет и сколько раз? — отзываюсь намного резче, нежели планирую изначально, останавливаясь, требовательно уставившись на блондина.

Не нравится мне эта его внезапная настойчивость.

— Разница в том, что, если я прав, тогда на возвращении пикапа всё не закончится, — тоже останавливается Костя.

Он складывает руки на груди, глядя на меня сверху-вниз в каком-то нездравом превосходстве с ноткой осуждения. Будто насквозь видит. Да и ответ давно знает. Последнее он мне уже не раз продемонстрировал. Вот и не вижу больше никакого смысла отрицать.

— Пару раз.

Собственная память тут же подсовывает каждое из воспоминаний, связанное с этой самой “парой раз”. И если изначально я имею ввиду обозначение по местоположению “Кухня” и “Кабинет”, то потом мозг услужливо напоминает о том, что технически та же кухня в домике, расположенном в лесу, уже сама по себе включала “два захода”, а значит…

— Может быть три, — поправляю саму себя. — Или…

— Понятно, — перебивает Костя.

Становится ещё более хмурым. На меня больше не смотрит. Сосредотачивается на нумерации, выведенной на приоткрытых воротах бокса.

— И ты не прав. На возвращении пикапа всё как раз и закончится, — выдаю порывистое.

Зачем оправдываюсь?

Или уговариваю…

Кого из нас двоих больше — тоже вопрос.

— Уже закончилось. Ещё этим утром, — бурчу себе под нос, отворачиваюсь от Наумова и иду дальше.

Приходится немного пригнуться, чтобы оказаться внутри. Если снаружи светит яркое солнце, то внутри царит полумрак. Само помещение — просторное, выложенное блекло-серой плиткой. По центру пространства высится платформа на четырёх колоннах с подъёмным механизмом. Именно на нём красуется то злосчастие, с которого начались все мои нынешние приключения. Пикап выглядит… как новенький. А я почему-то не удивлена даже. Хотя должна ведь! С чего это Смоленскому так расщедриться?! Если только для того, чтобы предъявить мне ещё более высокий счёт.

При мысли о последнем становится особо тошно.

Может быть игра в кошки-мышки с владельцем “Атласа” и заканчивается, но это не отменяет шестизначную сумму, которую я ему задолжала за всё.

И лучше бы мне приготовить её до того момента, как мужику взбредёт в голову начать справлять с меня данный долг. Если не прямо сейчас. Как минимум за ремонт тачки отчима.

— Добрый день, — как отражение моих далеко не радужных мыслей, доносится незнакомый голос из глубины бокса.

Его обладатель появляется спустя несколько секунд, вынырнув из-за стеллажа с инструментами у восточной стены. Сутулый седой мужчина восточной наружности разглядывает меня с неподдельным любопытством, пока идёт мне навстречу.

— За пикапом, да? — интересуется, приблизившись. — Зафар, — представляется следом.

Его руки испачканы, он вытирает их тряпкой, которую приносит с собой, после чего протягивает мне руку. Жест я принимаю.

— Настя, — отзываюсь, цепляя дружелюбную улыбку, пожимая чужую ладонь. — Да, я за пикапом, — отвечаю запоздало на его вопрос.

Костя тоже находится рядом. Но на него механик не обращает никакого внимания. Пускается в длительный рассказ о том, какая работа проведена.

— …бампер, крыло, радиатор и передние стойки заменили, лонжероны и капот выправили, из-за смещения капота лобовое стекло тоже пришлось заменить, там пошла трещина…

Ко всему обозначенному плюсуется множество мелочей, название которых я как услышала, так благополучно и забыла. Ещё была произведена покраска и полировка, замена фильтров и масла. А по мере того, как список проделанной работы множится и растёт, сумма за оказанные услуги в моей разболевшейся голове тоже вырастает. Ровно до момента, пока…

— Хорошо. Я расплачусь, — удивляет меня старший брат школьной подруги.

Вряд ли молодой капитан полиции располагает при себе подобными суммами. Если только не подготавливается к подобному заранее.

Но это ещё ничего…

— Так ведь уже оплачено всё, — удивляется встречно механик.

А вот я уже не удивляюсь. И кстати, зря.

— Угу. А сумма ремонта-то какая? — уточняю.

На лице Зафара расплывается загадочная улыбка, а сам мужчина с самым невозмутимым видом пожимает плечами.

— Я вас, между прочим, со вчерашнего утра жду, — нагло переводит тему, нажимая кнопку подъёмника, опуская пикап. — Хорошо, что до обеда успели. У меня очередь расписана, а оставлять машину на улице сами не захотели…

Он говорит что-то ещё. Его голос сопровождает натужный скрежет опускающегося подъёмника. Вместе с тем и в моей голове с ментальным скрипом работают шестерёнки, в свете новой информации посылая очередную догадку.